Заузолье

Переехав в Иркутск, ведя неравный бой с шаманизмом и черной магией, процветающими махровым цветом в Восточной Сибири, я продолжаю самозабвенно любить родной Нижегородский край. Постоянно вспоминаю я былые походы и экспедиции, старых товарищей, некоторых из которых уже нету в живых... Об одной из этих экспедиций мне бы хотелось вспомнить особо.

ЧЕТВЕРТАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ НИЖЕГОРОДСКОГО ЧЕРНОКНИЖНИКА. 2006 г.

Лето было в самом разгаре, насобирав трав в июньское полнолунье, я сидел в своей конурке, обложенный книгами, картами и свитками, в кухонном шкафу стояли склянки с уже приготовленными снадобьями, и думал о том, куда бы завтра податься, ведь на носу были выходные. Твердо решив, поехать с ночевкой на Ветлугу, я достал с верхней полки прижизненное издание ?Онегина? 1833 года, и лежа на своем скрипучем диване, стал наслаждаться классикой. Цельно-кожаный переплет с золотым тиснением и льняная бумага ласкали мои руки. Но не тут то было! После полудня мне позвонили с одной кафедры НГПУ. Знакомый профессор, попросил встретиться с ним и его проконсультировать. Уже начался жаркий июль 2006 г., термометр зашкаливал порою за 35 и мне казалось, что в такую жару в Педагогическом уже никого не сыщешь, а тут вдруг находят тебя самого. Через два часа мы сидели у меня в приемном кабинете, и пили чай. Между нами завязался достаточно длинный и необычный разговор. Профессор рассказал мне, что он только что вернулся с дачи, а она находится в Бриляково ? большом селе на правом берегу Узолы в северной части Городецкого района. Отдыхая на даче, мой гость, решил сходить за черникой. Местные подсказали ему путь ? перейти Узолу, пройти 8 километров до села Слышково, и еще 2 километра вдоль Холодного ручья. Однако мой знакомый что-то перепутал и заблудился. Выйдя на просеку, он попытался дойти до Узолы и по берегу вернуться к дому. Но, потеряв ориентацию, он пошел совершенно в другую сторону. Старые ели и лиственницы становились все гуще и гуще, начинало смеркаться. Пришлось профессору ночевать в темном глухом лесу. Светила яркая Луна. И вдруг где-то вдалеке замерцали красные огонечки, и поднялся ветер. Профессор пошел навстречу огонечкам и увидел просвет в лесу. Там на идеально круглой поляне, поросшей травой почти с человеческий рост, лежал большой валун, вероятно, занесенный сюда ледником. Около валуна стояла старуха с посохом, одетая в черный балахон, рядом со старухой стояла юная рыжеволосая девушка, у которой глаза мерцали ярко-изумрудным цветом, а на большом камне лежала какая-то книга, которая издалека была плохо различима. Профессор посмотрел на часы, до полуночи оставалось две минуты... Когда пробила полночь, старуха обошла три раза вокруг камня, шепча какие-то заклинания, и ударила по нему посохом. Тогда камень вдруг засветился бледно-синим цветом. Профессор, наблюдавший за этим из-за кустов, со страху упал в обморок. Очнулся он уже под утро. Подходить к камню он не решился и пошел в обратном направлении. Уже к полудню, плутая из стороны в сторону, он сумел выйти к Слышкову, дальше дорога была знакома. Закончив свой рассказ, мой знакомый, взял с меня слово, что этот разговор останется между нами, ведь в глазах любого нормального коллеги профессор мог выглядеть исключительно идиотом, обкурившимся плана, и это в лучшем случае... Надо признаться, что я уже где-то слышал о подобных вещах, но чтобы в Заузолье, таежном краю, заселенным некогда беглыми карелами и староверами-поморами. Ведь старообрядческие идеологи нещадно жгли на кострах не только книги колдовского содержания, но и их владельцев, и костры горели в этой глуши вплоть до начала XX века. Правда, знал я и другое, что еще до раскола Русской церкви здесь были остатки древних мерянских святилищ, а язычество как мы знаем, очень живуче в сердцах темных людей. Ввиду уникальности этого случая (а то, что мой собеседник не врет, я не сомневался, ведь такое во всех деталях мог выдумать только знаток, а профессор таковым явно не являлся) мною было принято решение срочно направить туда экспедицию. Однако перед этим, я выдвинулся в Нижегородский облгосархив вместе с двумя нашими специалистами-историками, и нам удалось собрать в короткий срок уникальные сведения об этих местах. Но более всего меня поразил документ конца XVIII века. Это была докладная записка начальника Балахнинской уездной полиции. Из докладной явствовало, что наряд губернской полиции в составе 6 человек во главе с Балахнинским полицмейстером А.Р. Старовым вместе с катехизатором Нижегородской духовной консистории протоиереем А. Воскресенским, выезжал в деревни и села Смольковской и Бриляковской волостей Балахнинского уезда с целью изъятия книг у лжепророков и ведьм с 21 по 26 июня 1786 г. В докладной записке сообщалось, что в селе Слышково крестьянка К.В. отказалась отдать добровольно оккультные книги, оказала вооруженное сопротивление властям и в ходе перестрелки(!) с полицией была убита. Читая эту докладную записку в облгосархиве, один из моих помощников сказал, что ему не по себе, и лучше, чтобы мы в экспедицию его не брали. Через неделю я позвонил профессору на кафедру и попросил выделить мне пару сотрудников или аспирантов, т.к. людей для экспедиции не хватало. В это время как раз подходила к концу Всероссийская сельскохозяйственная перепись. Мы решили ?сыграть под переписчиков?, чтобы не вызвать никаких подозрений у местных. Переписные листы раздобыть в Нижегородоблстате тоже не составило никакого труда. Нас было трое ? я, мой ближайший друг и сподвижник ? Алхимик (выдающийся хиромант, астроном, магистр оккультных наук и доктор исторических наук в 31 год) и непременный участник всех наших экспедиций ? Виночерпий (чемпион Ленинского района по литрболу, очень выносливый и сильный детина, известный в Нижнем исследователь языческих культов). К тому же, профессор сумел уговорить одну аспирантку составить нам компанию, ее звали Маша. Вечером она позвонила мне и отказалась принять участие в экспедиции, сославшись на сильное недомогание. Однако, рано утром в условленное место, где нас ждал мой служебный ленд-ровер, пришли все. Маша сказала мне, что с утра она почувствовала себя превосходно и решила не отказываться от интересной затеи. От нее пахло какими-то странными духами, и она была не просто красива, она была ? ослепительна! И это несмотря на походный наряд, основательно скрывавший все ее прелести. Высокая, с фигурой топ-модели, она имела бюст третьего размера, великолепную выпуклую попочку, тонкую талию и удивительно приятный ласковый голос. Роскошные волосы натурального рыже-золотистого цвета спадали ниже ее плеч, ярко-зеленые глаза, аккуратный носик и румяные щечки с алыми губками, которым не требовалась никакая помада, дополняли облик русской красавицы. Видимо, ее естественная красота, сводила с ума любого нормального мужчину, но я, как опытный чернокнижник, не подал и виду, что она мне понравилась. Алхимик, увидев ее, что-то заподозрил и попросил у нее погадать на руке, однако, она наотрез отказалась. Часов в семь мы дружно запрыгнули в нашу машину и поехали в Бриляково. Преодолев пробки на Волжском мосту и миновав Толоконцево и Городец, уже в половине девятого мы были на месте. Перекусив в местном кафе, и взяв рюкзаки из багажника, я отправил машину обратно, и мы пошли к Узоле. Хотя было всего начало десятого, уже палило яркое Солнце, и занималась жара. Я предложил всем товарищам искупаться в Узоле, благо рядом с мостом был симпатичный пляжик. Искупаться согласилась только Маша, а помощники, несмотря на мой запрет на употребление спиртного, удалились в кусты, чтобы выпить там пиво с водочкой. Когда я увидел Машу в купальнике, то у меня одна штука чуть не вылезла из плавок, однако я тут же прыгнул в прохладную реку и усилием воли взял себя в руки. Искупавшись и одевшись, я подбежал к кустам, где Виночерпий наяривал уже вторую бутылку водки. Мне пришлось бесцеремонно отобрать бутылку и вылить ее содержимое прямо на его глазах. Видя такое ?кощунство?, Виночерпий бросился на меня с кулаками, однако я его сразу успокоил, столкнув в реку. Алхимик отошел метров на 200 и вычислял что-то на основе угла падения солнечных лучей. Успокоив Виночерпия, я наконец-то собрал свою группу, и мы все направились в Слышково. Восемь километров мы рассчитывали покрыть часа за два и поэтому особо не торопились. По дороге в Слышково у нас была маленькая деревушка ? Красноселье. Там мы представились сотрудниками Городецкого отделения Нижегородоблстата, проводящими сельскохозяйственную перепись. Пока развеселенные Алхимик и Виночерпий опрашивали двух бойких бабулек, я увидел, как в окно последнего дома выглянула какая-то женщина в черном платке. Мы с Машей постучались в этот дом, но нас туда не пустили. Минут через 10 загадочная старуха спустилась к нам и сказала прямо в лицо: ?Вы никакие не переписчики, и идите отсюда по добру, по здорову!?. В ответ я сообщил, что с Посвященными Чернокнижниками так разговаривать не подобает, и что если баба не уймется, то хуже будет ей, а мы и не таких видали, и ведьмовская сила на нас не действует. После чего я поднял на нее руки, пристально взглянул на старуху пронзительным взглядом, осенил своим серебряным распятием и вложил в ее руку корень чертополоха, произнося соответствующие заклинания. После чего старуха упала на землю и забормотала: ?Я ? не ведьма! Я ? не ведьма! Я ? не ведьма!?. Тут я понял, что явно переборщил, и мне пришлось вколоть ей специальную булавку, чтобы привести старуху в порядок. Уже через две минуты мы с Машей записывали подробный рассказ: ?Когда вы дойдете до Слышкова, то увидите пять бьющих ключей вокруг разрушенной церкви. Если отойти в сторону Северной просеки от Холодного ручья и минуя по пути Изумрудный ключ, повернуть на Запад то через километр вы попадете в Круговой лес, в центре которого поляна, на которой стоит Синий камень. Но добраться туда Вам будет непросто!? ? Я спросил старуху, откуда она это знает? И тогда я услышал другой рассказ: ?Давным-давно сюда пришли с запада люди, они были не русские, они хранили свою языческую культуру, и в том месте, где бьют пять ключей они основали новое святилище. Даже староверы боялись подступиться к пяти ключам, однако при Петре был жил в Нижнем грозный архипастырь и инквизитор ? Владыка Питирим. Узнав о бесовском промысле, он лично приехал сюда, разрушил святилище и построил на его месте церковь. Так появилось село Слышково, однако в то время оно именовалось по иному, как ? не помню, и тогда языцы отошли к гигантской сосне, туда, где сейчас стоит деревня Копосово, и строго на юг от этой сосны была обнаружена поляна с синим камнем, который и стал их новым алтарем, как часто они туда приходят никому не известно?. На этом, сила моего воздействия стала заканчиваться, старуха забормотала что-то бессвязное и рухнула в обморок. Я попытался нащупать пульс, но было уже поздно. Она не дышала. Я подозвал Алхимика, который прихватил экспедиционный чемоданчик, оснащенный отборным комплектом средств оказания профессиональной медицинской помощи в полевых условиях. Мы попытались реанимировать женщину. К сожалению ничего не помогало, сердечный приступ оказался смертельным? Какими же мы были дураками, что не проверили ее на летаргию! Когда я обернулся, то мне стало совсем не по себе ? у Маши глаза горели ярким изумрудным светом. И где же профессор добывает таких аспиранток?.. Я на свой страх и риск проник в дом только что умершей старухи. Никаких признаков явной ведьмовщины мною обнаружено не было, кроме бумажного свитка с непонятным карандашным чертежом, который я постарался незаметно спрятать в кармане, а проводить капитальный обыск после случившегося я не решился. Мы все не на шутку испугались, и решили как можно быстрее идти в Слышково. Дорога заняла еще часа два, после случившегося у меня отнимались ноги. Судя по обилию белых грибов и маслят прямо на дороге, по ней давно никто не ходил. Вокруг нас колыхались корабельные сосны и лиственницы, на пригорках росли перламутрово-зеленые елочки и маленькие березки, на буграх были густые заросли брусничника и черничника. Мы с Машей шли впереди и беседовали о перспективах ее будущей диссертации. Позади нас Алхимик с Виночерпием опять о чем-то спорили, судя по обрывкам слов, Алхимик снова тщетно пытался переубедить Виночерпия в его материалистических взглядах. Едва не заблудившись, я вывел свою группу на круглую поляну, где вокруг родников на небольшом холме возвышалась маленькая деревня. Из старожилов нам удалось обнаружить лишь одну старуху-старообрядку, в дом она нас не пустила, и на интересующие вопросы ответов найти не смогла, сославшись на то, что переехала сюда из соседней деревни, выходя замуж. Пока Виночерпий опрашивал ее, я, измученный жарой, решил окунуться в купель со святой водой, которая находилась рядом с разрушенной церковью, а Маша с Алхимиком уселись неподалеку в тени и тихо о чем-то беседовали. Опускаясь в купель, я почувствовал, как дунул штормовой ветер и понял, что через несколько минут разразиться сильнейший ливень, ведь 30-градусная жара стояла уже две недели, а ливня в этих краях не было уже дней пять. Так оно и произошло. Только я успел вылезти из купели и одеться, как снова промок до ниточки. Мы вчетвером спрятались в развалинах церкви. Тут я понял, что переохладился и начинаю заболевать. Алхимик прописал мне 200 грамм концентрированного витаминного настоя с шиповником и 500 грамм Адмиральского чая (350 грамм коньяка, 100 грамм чифиря, 40 грамм кофейных зерен и 10 грамм настойки шалфея с корицей). Ливень был долгим, мы успели нормально перекусить, и я принял решение дойти до деревни Копосово и заночевать там. Когда мы добрались до Копосова, был уже восьмой час вечера. Я отправил всех просить ночлега у местных, а сам решил срубить шалашик к югу от трехсотлетней ветвистой сосны, которая возвышалась за деревней. Облюбовав маленькую полянку в полукилометре от деревни, я разжег костер, приготовил себе еду, выпил грамм 400 коньяка и соорудил нехитрый шалаш с помощью толстой бечевки и бивачного тента, достижения советских химиков надежно спасали от комаров, и я уже приготовился к ночлегу, т.к. стало смеркаться. Как вдруг в темноте из леса показался женский силуэт со светящимися глазами. Я уже потянул руку к кобуре, где был надежно закреплен трофейный дедушкин парабеллум, заряженный серебряными пулями. Когда фигура подошла ближе, я успокоился, потому, что это была Маша. Она рассказала, что спальных мест было мало, она не хотела никого напрягать, и добавила, что никогда не ночевала в лесу, а это ей всегда казалось очень романтичным. Хотя шалаш был небольшой, но для двоих там было достаточно места, и я предложил Маше лечь рядом со мной, дав обещание не приставать к ней. Не снимая джинсы и укутавшись в тельняшку, я вскоре крепко уснул. Проснулся я оттого, что Маша расстегивала ширинку на моих джинсах. Не успел я опомниться, как она достала мой член и нежно поцеловала его. Сама она была уже абсолютно голая. Я никак не мог отойти ото сна и думал, что мне это сниться, т.к. у меня давно не было женщины. Однако, девушка уже успела полностью заглотить мой член. Я уже начал возбуждаться, но продолжал делать вид, что еще сплю. Ведь наибольший кайф от минета, когда член не полностью эрегирован. Маша его сосала изящно, стараясь принести мне максимум удовольствия, когда член был уже полностью готов ? она поперхнулась с непривычки. Тогда она принялась ласкать мою уздечку, принося тем самым неимоверную сласть. Долго терпеть я не мог и вскоре кончил на ее сногсшибательную грудь. Затем я тоже поснимал с себя одежды и принялся покрывать нежными поцелуями каждый сантиметр ее шелковистого тела, массируя нежным мизинцем клитор. Эта сладостная пытка вызывала у нее страстные стоны и вскрики, между ног давно уже хлюпало. Тогда я решил поменять позу и прильнул губами к ее лону, а она в это время начала судорожно облизывать головку моего члена, не переставая издавать сладострастные стоны. Минут десять, поддавшись инстинкту, я вылизывал ее ароматный бутон, пока она не кончила. Тогда я положил ее на спину и вошел в нее, причинив ей сильную боль. Она оказалась девственницей. Тем не менее, мы продолжили любовную скачку, а мой стебель уперся ей в матку, причиняя одновременно и боль и животное наслаждение. Я, запутавшись в роскошных золотых волосах, покусывал ее ушки, произнося слова нежности. Она была на седьмом небе, и второй оргазм был настолько сильным, что она потеряла сознание. Тогда я принялся глубоко целовать ее в губы, делая при этом нежный массаж ее ягодичкам. А потом мы закружились в новом вихре наслаждения, она сидела на мне, а я мял ее спелые персики и целовал набухшие виноградины сосков, немного покусывая их, потом глубоко целовал в губы, потом разминал клитор. Все это заставляло ее крутиться на мне в бешеном ритме, принося мне сладостное ощущение в области таза. Это продолжалось около часа, пока мы не кончили вместе. Ни с одной женщиной мне еще не было так хорошо. Когда мы пришли в себя, Маша рассказала мне, что на самом деле ее зовут Еленой и она вовсе не аспирантка, а подневольная ученица и помощница очень сильной ведьмы Иларии, той самой старухи из Красноселья, которая якобы умерла. На самом же деле она притворилась мертвой, чтобы на всех нас наслать порчу. Как Елена вычислила профессора, это детали, но дело в том, что мерзкая старуха использовала менструальную кровь рыжеволосой девственницы для самых жутких обрядов, и Елена находилась в полной ее власти, и вынуждена была пойти с нашей экспедицией, для того чтобы экспедиция пропала в тайге навсегда. Но когда я сумел временно переключить сознание страшной ведьмы и забрал бумажный свиток с карандашным чертежом, она потеряла часть своей силы и Елена вышла на время из-под ее контроля и влюбилась в своего спасителя, и отдалась ему, чтобы ее девственная кровь не причинила больше никакого зла. Но надо спешить страшная ведьма уже приходит в себя и будет нас ждать в полнолуние у синего валуна на той самой поляне. Было уже девять утра, и мы вернулись в Копосово к нашим друзьям. Алхимик, сидя на крыльце, загадочно смотрел на солнце через призму своих толстых очков, и что-то черкал маленьким карандашиком в свой походный блокнот. Виночерпия нигде не было. Обыскав всю деревню, мы нашли его в доме у одной дачницы лежащим вместе с ней на одной кровати. Они оба были уже с утра в сильном подпитии, поэтому мы пока не стали беспокоить их, дав немножечко отдохнуть после бурной ночи. Целый день мы с Алхимиком расшифровывали магический свиток и карандашный план. План вел нас к древней пещере, где хранились девять лунников и Черная книга. Уже надвигались сумерки. Но я великолепно ориентируюсь в лесу, даже ночью. По нашим подсчетам, мы все должны были оказаться у Пещеры не позднее 22-37. Оставалось минут 40, за которые необходимо преодолеть 6 километров бурелома! Пришлось выпить особое снадобье, придающее физические силы. И мы побежали. В 22-29 я в сопровождении Алхимика вошел в страшную пещеру, и мы выгребли оттуда все книги, положив их в отдельный мешок. Отсюда до синего камня было рукой подать. В 22-55 я стоял у синего валуна и раскладывал лунники в нужном порядке. В центре я положил Черную книгу. Все остальные сидели в кустах. В 23-58 Черная книга начала сама собой открываться, перелистывая страницы, пока не остановилась на нужной. И это в то время, когда ни одна травинка даже не шелохнулась. Я попытался помешать этому, но силы покидали меня с каждой секундой, я не мог даже пошевелиться. За несколько секунд до полуночи, синий лунный свет озарил поляну. С восточной стороны ко мне приближалась фигура в черном балахоне. А я все еще не мог пошевелиться. Это была старуха. Она остановилась метрах в десяти от меня, затем она взглянула на меня своим холодным взглядом, по мне прошел могильный холод. Но тут она перевела свой пронзительный взгляд в сторону кустов, заметила там Елену и позвала ее к себе. Я хотел крикнуть, но не смог выдавить из себя ни слова. Елена подошла к Иларии, та что-то спросила ее на непонятном языке, а потом достала сверкающий кинжал и воткнула его Елене в грудь. Это меня потрясло настолько, что я сбросил Черную книгу с Синего камня, а Алхимик, с помощью специального зеркала отразил свет Луны от Синего камня прямо в глаза ведьме. Она пошатнулась. Я тут же достал парабеллум и изрешетил эту старую сволочь серебряными пулями. Но это было еще не все. Ко мне начали возвращаться силы, я подбежал к Иларии и спросил ее, как спасти Елену. Но колдунья молчала. Тогда я принялся читать черную книгу, чтобы найти нужное заклинание, я смог проникнуть в то, что там было написано, и выдрал нужную страницу. Вчитавшись, я понял, что есть один способ спасти Елену ? сделать так, чтобы ей передалась древняя ведьмовская сила. Пришлось пожертвовать Черной книгой. Она была нами тут же уничтожена, вместе с проклятым синим камнем, который Виночерпий просто выкорчевал и перевернул. Старая ведьма в считанные минуты отошла в мир иной. Елена была еще жива. Я бросился к ней. Острие кинжала попало в область сердечной сумки. Жить ей оставалось минут 30-40 не больше. Надежды не было. Она прошептала, что любит меня, и что ей очень хочется жить. Как больно мне было слышать этот шепот... Но ведь я ? добрый волшебник, мне удавалось иногда справляться и с большей бедой, неужели на этот раз меня подведут древние знания, нет, я не допущу этого! Я дал Елене испить особый отвар из 13 мхов, и через несколько минут, уколом золотой булавки ввел ее в вегетативное состояние. Но силы покидали меня и моих друзей. Мы еле плелись через густой лес, таща на руках, истекающую кровью Елену. Лишь только к утру нам удалось добраться до деревни Зубово, где уже нас ждала служебная машина. Мы неслись по Городецкому шоссе на нашем ленд-ровере с предельной скоростью. Время таяло на глазах. Подъезжая к дежурной 5-ой больнице, я стал выводить Елену из вегетативного состояния, но время было упущено. Девушка была в стадии агонии, через полчаса она умерла прямо на операционном столе. В этот день как раз дежурил мой приятель кардиохирург. Он подошел ко мне и сказал, что все? Его смена подходила к концу, мы сели в машину, приехали ко мне домой и напились в хлам. Все девять рукописных лунников я обезвредил, датировал серединой XVII века и оставил на память в своей личной библиотеке. Виночерпий отрекся от своих материалистических взглядов и решил ограничить употребление спиртного. Алхимик сделал новое открытие в астрофизике.