Новости компаний

С. М.: О Дании разговор особый. Я не столько верил в нее накануне первенства, сколько просто хотел, чтобы футбольный мир перевернулся. А то, честно говоря, запрограммированные удачи тех же немцев как-то делают бледнее общую картину. И тут врывается яркая, как комета, краснобелая команда и начинает творить свои маленькие чудеса. Тот же Повлсен, как мы признали, игрок гениальный, но и сам он признавался, что глубоко оттягивался назад порой потому, что сил бежать вперед у него уже просто не было. И Лаудруп- младший первое время выдерживал от силы по 60 минут. Да и вся команда как могла, делала вид, что она прибыла в Швецию совсем не выигрывать, а просто сыграть, как получится. И хитрый лис Нильсен все время твердил о том, что даже не держит в голове никакой общей турнирной стратегии, и фантазии его хватает, чтобы заглянуть разве что в ближайший матч. И говорили так датчане, говорили, но как при этом играли! И почувствовав, что Дания потихоньку становится футбольной столицей Европы, я воспользовался возможностью и прокатился в эту отныне великую державу. На пароме от Гетеборга до Дании было всего-то три с половиной часа ходу. (Жаль только, что писатель Горбунов не согласился разделить со мной путешествие, поскольку был занят приемом делегаций, прибывавших на конгресс УЕФА). Правда, по первому впечатлению, город Фредериксхавн не показался мне футбольной столицей мира, а я прибыл туда, между прочим, за день до финала. Но к вечеру, к обратному парому, в этом портовом городке, состоящем из одной портовой улицы, начали собираться разрисованные в красно-белые цвета люди со всей страны. У большинства из них не было ни билетов на финал, ни сколько-нибудь обоснованной перспективы их достать. Но ни один, по-моему, датчанин не мог себе и представить, что в такой день он может оказаться далеко от команды. А тех, кто был от нее близко, я через день увидел. Увидел, как вытянулись лица после гола Вилфорта у Факкети, Бобби Чарлтона, Нетцера, Шумахера, Брайтнера, Идальго и других великих людей футбола, работавших по соседству со мной радио- и телекомментаторами. У всех у них был такой вид, словно они прожили всю жизнь по законам, которые теперь признаны недействительными. Приятно все-таки, когда мир переворачивается немножко с твоим участием…