"Благословенная Россия до 1913 года": Беслан как норма жизни

Уважаемые форумчане, всех поздравляю с 2010 годом.
Вот некий текст –- хотелось бы услышать критику, объективную или наоборот!

Одна из основных проблем сегодняшнего дня — это проблема несформированности языка для описания нашего прошлого, настоящего и будущего. Ибо любая революция начинается именно с выработки такого рода системы воспринимаемых обществом понятий. Октябрь 1917 года не состоялся бы без внедрения в сознание больших масс людей терминов «пролетариат», «буржуазия», «Советы», «классы», «социализм», «империалистическая война» и т.д. Сегодня же мы вольно или невольно говорим на языке контрреволюции 80-90-х. Даже в речах коммунистических и антилиберальных лидеров используется набор выражений типа «тоталитаризм», «репрессии», «сталинские лагеря» и т.п. слоганов, специально сформулированных в свое время в рамках гарвардского проекта для противостояния социализму.

Поэтому сброс криминального режима в России невозможен без принципиальной замены (т.е. «перевода на русский язык») всей этой терминологии на систему определений, говорящих о тех же самых событиях и явлениях, но с нашей, «красной», точки зрения. Подобно тому, как невозможна была бы победа Октябрьской революции 1917 года в ситуации, когда большевики вдруг стали говорить на языке «войны до победного конца» и «решении земельного вопроса после Учредительного собрания». При этом все и всякие современные академизмы о «сложной международной обстановке, породившей события 1937 года» и т.п. словесная эквилибристика оказывается абсолютно непригодной, ибо она ни о чем не говорят современному молодому поколению, выросшему в условиях информационного «экшена» и длящегося уже скоро 20 лет «разрыва непрерывности». И по опыту, единственно понятный на сегодня язык — это язык экзистенциальности и больших чисел.


«Тоталитаризм»

Критерий гуманности государств в нашем суровом мире формулируется просто и жестко: минимизация числа напрасных жертв. (Таковые будут всегда в силу неустранимости хотя бы фактора техногенных катастроф.) Но в истории человечества не было страны, которая сократила число напрасных человеческих потерь столь сильно, как СССР в эпоху Сталина. Т.е. при всех сопутствующих трагедиях, сопровождавших такой невиданный в истории прорыв к человечности, первые несколько десятилетий жизни СССР являются временем предельно возможного гуманизма. И именно поэтому все обвинения нашей страны и ее лидера тех лет в некоей «кровожадности» свидетельствуют только о невежестве самих обвинителей. Тех самых «представителей интеллигенции», которые, перефразируя слова Ленина, прочитали кучу книжек, выучили их наизусть и ничего в них не поняли.
Дореволюционная Россия: Беслан как норма жизни.
Число напрасных человеческих потерь в период до 1917 года оценить несложно. Рассмотрим в виде примера вопрос о детской гиперсмертности того времени. По официальной статистике, за время правления Николая II (без учета периода I Мировой войны), население Российской империи выросло на 49 миллионов человек. При соотношении числа рождений и смертей 47:30 получаем, что общее число рожденных в этот период детей составило 86.5 миллионов. Но дело в том, что общая смертность детей в возрасте до 10 лет в это время составляла почти от 50 до 60 процентов. Т.е. от пяти до шести детей из каждых десяти рожденных. (Например, у бабушки Максима Пешкова, Акулины Ивановны, из 18 детей выжило трое. У И.В. Сталина в младенчестве умерло 2 его брата, выжил он один.)
Это означает, как несложно увидеть, что на указанное число рождений приходится около 50 000 000 (пятидесяти миллионов) событий, страшней любого из которых нет ничего на белом свете — детских смертей. Здесь в расчет включается смертность среди детей, рожденных до вступления Николая на престол, но умерших уже при нем.
Разумеется, в США и развитых странах Европы (они же варварские колониальные империи, на фоне трехвековой деятельности которых III Рейх смотрится не так уж сильно страшно) тоже имелась детская смертность — но в несколько раз более низкая, чем в России. Следовательно, как минимум двадцать или двадцать пять миллионов этих трагедий должны рассматриваться исключительно как напрасные человеческие жертвы, которых можно было избежать при существовавших тогда в мире и в самой России медицинских технологиях.
И причина этого ужаса совсем проста. Это современный для нынешней центральной Африки феномен сочетания глубочайшей нищеты и сильнейшей неграмотности населения. Когда у русских крестьян не было средств для покупки простейшей соски для ребенка, и его с первых месяцев жизни, как в каменном веке, подкармливали из «коровьей соски», т.е. рога с дыркой, а вместо пустышки, чтобы младенец не кричал, с третьего дня жизни давали «хлебную жамку» — пережеванный матерью комочек хлеба, завернутый в тряпицу. В случае более чем вероятного в таких условиях поноса малыш был обречен — поскольку на 10000 (десять тысяч) населения имелся только два врача. Точнее, это в среднем. А вычитая городское население и городских же врачей, получаем абсолютно невообразимую цифру около 45000 человек на одного сельского врача . Итог предельно прост: по отчёту медицинского департамента за 1879г., из 1.568.315 мальчиков, родившихся в 1858 г., через 20 лет, т.е. к 1879г., осталось в живых 750.622. [1] Т.е. речь идет о суммарной смертности в молодом возрасте порядка 50%.
Но это вторая половина XIX века. Прошло еще 37 лет. Столетов открыл законы фотоэффекта, Эйнштейн создал общую теорию относительности, Чандрассекар предсказал существование черных дыр — в общем, наука сильно продвинулась вперед. И на этом фоне детская смертность в России … увеличилась до 62% по отчету МВД РИ за 1916 год [2] . В расчете на 1000 человек это больше детской смертности в блокадном Ленинграде. Применительно к реальности развитых стран Европы или США сие означало дополнительные, ничем неоправданные, т.е. заведомо напрасные потери населения, как минимум сравнимые с потерями нашей страны во Второй мировой войне.
Самое страшное состоит в том, что для решения такой проблемы не нужно было ни сверхусилий, ни значительных затрат. Поскольку в России имелись многочисленные ареалы населения с несоизмеримо меньшей детской смертностью. Например, у мусульман (башкир, татар) она была в два-три раза меньше — в первую очередь за счет предписанного Кораном исключительно грудного вскармливания младенцев. И для центральной царской власти не представляло никакой проблемы за несколько лет провести кампанию по разъяснению основ простейшей соответствующей гигиены. Но в реальности не делалось ничего — то ли в силу безразличия к жизни «быдла», то ли по причине осознанного понимания того простого факта, что чем больше население, тем труднее держать его в состоянии забитости. Понимания, которое столь внятно демонстрируют нам нынешние хозяева заводов, газопроводов и Останкинской иглы.
Как бы то ни было, но стенания о «процветающей России, загубленной большевиками», следует всякий раз переводить на русский язык в терминологии страшно неблагополучного общества, в целом мало отличающимися от того «социума унтерменшей», который Гитлер собирался организовать на оккупированных территориях в случае победы над СССР. Всякий раз указывая при этом, что сам фюрер считал царскую Россию «образцом процветания низшей славянской расы, которой правят представители более высокой немецкой культуры», подразумевая под последними всю династию Романовых после Екатерины II. А любые речи насчет «установления большевиками тоталитарного режима» интерпретировать как обыкновеннейшую пропаганду сатанизма. Ибо тот социальный строй, в котором мистически страшное для нас событие типа трагедии Беслана являлось среднегодовой нормой для любого крупного села, а библейский царь Ирод с его указом об истреблении младенцев статистически выглядел ничуть не хуже среднего губернатора из состава тамошней российской «вертикали власти» — этот строй ничем другим, кроме как тривиальным сатанизмом, в истории называться не должен.



1. http://forum-nameofrussia.ru/showpost.php?p=38814&postcount=4761

2. http://forum-nameofrussia.ru/showthread.php?s=7f4b28aab95afbc97cbee8a4ba959cbf&t=202&page=41