Берегите себя...

Не мое.. все равно решил поделится…////
Огненный шар солнца медленно встает навостоке, заставляя просыпаться и оживать огромный мегаполис. Суета и спешка разливаются по неумытым улочкам и переулкам, проспектам и бульварам. Машины спешат выстроиться в многокилометровые пробки, разбрызгивая колесами дорожную грязь…

Город страстей, наживы и смерти, словно чудовищный зверь движется, вздыхает и поглощает все новые жертвы. В его глазах сквозит беспросветная тоска, пылью веков покрыта душа. Башни небоскребов бесцельно устремлены в серое небо.

Наступил вечер. Стемнело. До дома оставалось совсем немного. Позади нелегкий будний день за рулем грузовика, занятия вечернего и тягомотный путь домой. Вон, уже и родные окна видны.

– Э, пацан, закурить есть?
– Не курю.
–Ты че, совсем охренел, делиться не хочешь?
– Да я правда не курю. Нет у меня.
– Ах ты, чурка, ты че тут вякаешь?!
Их было пятеро. Набыченных, бритых, с кастетами. Черные кожанки, толстые ботинки.
– Ребят, ну вы чего, я же русский…
–Ща ты узнаешь, кто здесь русский!

Дыхнув перегаром первый замахнулся мощным кулачищем. Один против пятерых – шансов не было. Он лишь безуспешно пытался прикрывать руками голову.
Били долго, со вкусом, со знанием дела. Отбивая внутренние органы подбитыми «говнодавами», превращая в сплошное месиво лицо, давя пальцы рук.

–Все, кажись готов, - плевок полетел в пыль. – Сваливаем!

Едва слышный протяжный стон. Попытка открыть глаза болью взорвалась в мозгу, словно разрывная граната. Правый глаз уставился в далекое равнодушное небо. На западе догорала полоска заката. Звезды нехотя просыпались и холодно глядели на обезумевший мир. Тело горело и отзывалось непереносимой болью на малейшую попытку пошевелиться. Поэтому он просто смотрел в небо. Медленно остывая, переставая ощущать боль. Лишь память еще жила, услужливо рисуя картины прошлого.

Вот он совсем маленьким бегает с любимой собакой и шутливо натравливает ее на брата «фась-фась!». Вот подбегает к отцу, отнимает сигарету и тушит ее со словами «не кури!». Вот с мамой и папой весело плещется в теплом море. Школьные друзья, мечта о собственном автомобиле, рыбки в большом аквариуме, лицо любимой девушки. Оно медленно тает перед гаснущим взором.

Душа наконец отделяется от тела и с первыми лучами солнца устремляется туда, где « нет печали, ни воздыхания, но жизнь безконечная».

***
Его тело было чудом найдено лишь через три дня в одном из моргов Москвы. Без документов. Похоронен 1 июня 1996 года на Николо-Архангельском кладбище в возрасте 19 лет. Единственный сын и последний в роду.